Люди любят наделять неодушевлённые предметы скрытым смыслом, но даже если его откинуть, и суть вещей принимать буквально, то можно за каждой вещью проследить цепь исторических фактов и событий.

Речь пойдёт не просто о вещах, а….

Будда в медитативном состоянии с улыбкой просветлённого и руками сложенными в мудры, сидящий Бодисаттва, фигурка египетской Ушебти, матросы на барже с изображением глаза бога Хора, маска крышки саркофага, фигуры лошадей династии Тан… И всё это подлинное, созданное много веков назад — задолго до нашего тысячелетия….

Хранится же это не музеях, где строгие престарелые смотрительницы не позволяют «дышать на шедевры» и строго воспрещают «нюхать картины», а в московской Fusion Culture Gallery художника Кирилла Данелия.

Когда больше десяти лет назад Кириллу на день рождения отец подарил античную голову Афродиты (IV векдо н.э.), то вряд ли предполагал, что у этой истории будет столь длинное продолжение. Кирилла же «голова» очень заинтересовала. А чуть позже в Нью-Йорке он был поражён тем, что художественные ценности, датируемые веками и десятками, а то и сотнями веков до нашей эры, доступны всем, кто пожелает их купить, а лучшие произведения порой хранятся в частных коллекциях.

Так начался «роман» художника Кирилла Данелия с древнегреческими, египетскими, китайскими древностями…

Четыре года назад Кирилл создал галерею в Москве. Он открывает в России рынок древности, не гонится за эксклюзивностью, и очень любит то, чем занимается.

Первоначально галерея занимала маленькое помещение в Москве, на улице 1905 года. Расширяться Кирилл и не думал, но вот уже полтора года, как галерея находится в достаточно большом помещении на Патриарших прудах.

Конечно же, на Патриарших не обошлось без мистики — место, которому предстояло стать галерей, по разным причинам очень долгое время никак не сдавалась, а вот когда Кирилл стал в него «заселятся», то все проблемы, окружавшие ранее его галерею, решились сами собой. Ну, а потом началось банальное московское строительство — замена труб, стяжек, перекладывание лежаков во всём доме.

Галерею создавал Кирилл по образцам галерей любимого им Нью-Йорка — серые стены, отсутствие каких-либо «навороченных» дизайнерских решений. Казалось бы, чего проще, но на практике оказалось, что сделать интерьер нейтральным, не перекрывающим собой скульптуру, сложнее, чем украсить его какими-либо изысками.

Ещё нужно было органично вписать вход в архитектуру сталинского псевдоконструктивизма, расширить окна так, чтобы они не конфликтовали с общим видом дома.

В итоге открытие галереи откладывалось аж целых девять месяцев.

Создание галереи внесло в жизнь Кирилла серьёзные изменения, и теперь большинство своего времени он посвящает именно ей.

«Я рассматриваю бизнес-проект галереи, как арт-перфоманс, мне интересно заниматься бизнесом как искусством. Конечно, это отодвинуло многие мои художественные артпроекты — у меня больше нет такой роскоши, как сидеть четыре месяца на даче и писать картины, или уйти на месяц в мастерскую, отключить все телефоны и погрузиться в работу. Но зато я теперь нахожусь на уровне, когда могу сам финансировать свои выставки. Пострадало только моё время, но его сокращение не повлияло на качество. Просто это — два разных вектора моей жизни».

В картины художника древние скульптуры не проникают, хотя на написание оных вдохновляют.

«Я пишу другие вещи, я пишу о конкретных людях, которые стоят за предметами, о ситуационности летнего кафе. А вещь, выкопанная 1 000 лет назад, и жившая в доме которого уже давно не существует, мне, как художнику, не интересна. Я никогда не буду писать о том, что происходило вокруг античного сосуда. Сосуд сам по себе уже стоит на уровне суперискусства и место его — в музее. Моё отношение к нему такое же «.

С музеями Кирилл отношения поддерживает, например, у него есть большой проект с Государственным музеем Востока — около 10 вещей из его коллекции два года будут там на экспозиции. Вообще, музеи проявляют к его коллекции большой интерес, и не удивительно — даже Эрмитаж ходит вокруг экспонатов Fusion Culture Gallere и… облизывается.

А Кирилл не стоит на месте: «Коллекция должна жить, развиваться в разные стороны, а вещи должны продаваться. Расставаться со скульптурой всегда жалко, но меняются пристрастия, понятия о каких-то вещах, некоторые экспонаты становятся интересны, потому что начинаешь изучать культуру, породившую их. А вот горизонтов нет — всегда хочется больше, круче и интереснее. Я сейчас мечтаю о гандарском Бодисаттве в полный человеческий рост».

Развивается коллекция Кирилла Данелия по двум географическим направлениям — Шёлковый путь (от Греции до Китая и обратно), и путь буддизма по миру. Особенно привлекает его искусство Гандары — потому что именно через неё из Греции всё и проходило в Китай, а потом — из Китая в Грецию. Ну и конечно Кирилла, как художника, да и как любого европейца, волнует колыбель всего искусства — Египет, Древняя Греция.

Все экспонаты коллекции, как правило, в скульптурных изображениях. Возможно это потому, что сам Кирилл в скульптуре не работает, а предметы быта — ложки да вилки — ему попросту не интересны.

Подход к древностям у Кирилла по его словам — колониальный — его не интересует ни археологическая, ни религиозная подоплёка. С археологами он дружит и работает — они лучше могут аутифицировать подлинность вещи — «они знают корешки вокруг горшка». Про каждую приобретённую вещь Кирилл пытается найти максимум информации, для коллекционера это — закон. Ну и это повышает ценность и, соответственно, стоимость, хотя это не всегда легко. Подписи авторов встречаются только в античной вазописи, да и где раскопана вещь, установить тоже можно далеко не всегда.

Сегодня в мире существует огромный ритейловый (розничный) рынок восточного антиквариата. Продаются древности коллекциями на аукционах, в топовых галереях или серьёзными специалистами.

В Москве покупатели разные — от академических коллекционеров, которые статуэтку могут купить на последние деньги, до людей, которые покупают что-то исключительно ради престижа. Хотя нередко случается и так, что начинается всё с одной вещи, купленной для интерьера, а в итоге — создаётся коллекция мирового уровня. Бывает и так, что человек в вещь влюбляется, потом долго ходит, смотрит на неё, а покупает лишь через год. Есть и такие, которые влетают и, ошарашенные «мощностью» вещи, незамедлительно её берут.

От статуэток и барельефов действительно исходит сила. Они молча стоят на постаментах… но потом ещё долго нельзя о них забыть. Да и атмосфера в галерее спокойная, размеренная, располагающая к раздумьям, да размышлениям…

«Есть вещи энергетически очень сильные, от которых бьёт, а есть вещи холодные. И я это хорошо чувствую; когда я только начал этим заниматься, я покупал вещь в зависимости оттого — „чувствовал“ я её или нет… и, как правило, если мне что-то не нравилось, вещь действительно была „не кошерной“…»

См. также: Конкурс молодых архитекторов в Санкт-Петербурге, «Interior Capital Awards-2006», «Архитектурная Премия-2006»